Истории «Кэтти Джей» - Страница 185

185

Его нога что-то задела, он наклонился. Покрытый пылью, давно не чищенный светильник. Он схватил его и поднес спичку к фитилю. Тот зажегся сразу, алый язычок вытянулся и разогнал тьму. Крейк выдохнул, чувствуя, как дрожат губы, выпрямился и оказался лицом к лицу с Бесс.

При виде огромного неподвижного голема он непроизвольно схватился за сердце. Она не может находиться здесь! Но спустя минуту Крейк понял — с ней что-то не так. Ее глаза погасли. Бесс действительно не было в святилище. Имелась только бронированная оболочка с кабелями. И они тянулись к эхо-камере.

Точно, как в тот раз, когда я вложил жизнь в металлические доспехи.

Он отвернулся и поднял фонарь. Свет озарил расширяющиеся кверху каменные колонны, соединенные арками. Крейк узнал это место. Прежде здесь помещался винный погреб, но, в конце концов, подвал достался ему. И он переделал его в святилище. Именно тут он создал саблю, которую сейчас носил Фрей, и свой золотой зуб. Собрал голема. И совершил преступление, напрочь погубившее его прежнюю жизнь.

«Демонические штучки, — говорил он себе. — Он издевается надо мной».

Но реальность расплывалась перед глазами.

Дрожа, он направился обратно к эхо-камере.

В помещении было тихо. Умолк электрический гул. Стук его ботинок гулко разносился под заиндевевшими сводами.

Что он хочет?

Крейк оказался перед лицевой стороной эхо-камеры. Дверца-заслон, удерживающая демона внутри, была приоткрыта.

Крейк протянул руку и распахнул дверцу. Собрался с духом и посветил внутрь.

Пусто.

Он услышал позади надсадное, клокочущее дыхание.

«Нет, — молча взмолился он. — Умоляю. Не заставляй меня снова видеть ее».

Что-то стало капать на каменный пол, и Крейк взглянул вниз. В его руке был окровавленный нож для разрезания писем с эмблемой университета на рукояти.

Он закричал от душевной боли и швырнул его на пол. Раздалось шуршание. Он крутанулся на месте, но никого не обнаружил.

— Будь ты проклят! — закричал он. — Ты не тот демон!

Не тот, который вселился в него и заставил семнадцать раз проткнуть племянницу ножом.

А потом в темноте зазвучала детская речь.

— Зачем ты сунул меня сюда, дядя Грайзер? — спросила она.

Грайзер, стиснув зубы, озирался вокруг, отчаянно пытаясь отыскать источник голоса. Он знал, что это — ложь, но слезы все равно струились из его глаз. Он не мог с собой совладать.

— Зачем ты сунул меня сюда? — повторил навязчивый голос. Потом громыхнул металл, доспехи качнулись вперед и с грохотом повалились. Кабели выскочили из разъемов.

— Тебя там нет! Как ты смеешь притворяться! — орал он.

Но чувства уже не подчинялись ему. Ведь он сам положил Бесс в эхо-камеру, когда она умирала, и ее дух пересадил в доспехи. Но он торопился, да и процедура оказалась ему не по силам. Бесс застряла на полпути. То, что осталось от нее, было примитивным созданием. Зверюшка, а не девочка, которую он знал. Постоянное напоминание о его преступлении.

— Дядя, мне одиноко. Когда это закончится?

— Ах ты, тухлый ублюдок! — буквально завизжал Крейк. — Я любил ее!

— Дядя, мне трудно думать. Зачем ты так поступил со мной?

Грайзер подавил рыдания, рвущиеся наружу.

— Почему я не умерла? — произнесла она.

— Я любил ее! — пытался протестовать Крейк.

— Как ты мог? — прошептала она прямо ему в ухо. Он в панике обернулся.

Она была рядом и тянулась к нему, вся в красных потеках. Из открытых ран Бесс, пульсируя, лилась кровь. Но глаза смотрели моляще.

— Как ты мог?

Он завыл, и фонарь, мигнув, погас.

У Крейка перехватило дыхание. Чувствуя, что впадает в истерику, он стал скулить, полез за спичками и уронил их на пол. Встав на колени, принялся шарить вслепую, ожидая, что призрак прикоснется к нему. Но его пальцы наткнулись на коробку. Уняв дрожь в руках, Грайзер чиркнул спичкой, поднес крохотный огонек к фитилю, и в промерзшее помещение вернулся свет.

Бесс исчезла. Но прямо перед ним, как обвинение, лежал нож для писем.

Крейк поставил светильник на пол. Его сотрясали рыдания, и каждое он ощущал, как мощный удар в грудь. Он продолжал стоять на коленях. Вряд ли у него когда-нибудь хватит сил подняться.

— Я думал, что справлюсь, — бормотал он между всхлипываниями. — Ты не должна была оказаться здесь.

— Тс-с-с-с, — послышался бестелесный голос. — Ты знаешь, что должен сделать.

— Я не мог позволить тебе умереть.

— Тс-с-с-с.

Его пальцы сомкнулись на рукояти ножа. И вдруг Крейк проникся ощущением покоя. Да, все просто. Завершение постоянного, убийственного страдания, в которое ввергала его память.

— Дядя, ты достаточно страдал. Пора отдохнуть.

Ему понравились ее слова. Они означали, что она благословляет его, а как иначе их понимать? А он действительно слишком устал…

Он поднес нож к шее и приложил лезвие к артерии. Один быстрый надрез в нужном месте, и он навсегда уснет. Крейк уже забыл, когда он в последний раз хорошо спал.

— Теперь нажми! — прошелестел голос. — Давай!

Крейк почувствовал, как по его горлу побежала струйка крови. Он надрезал себе кожу. Он зашел так далеко, почему бы ни сделать еще один шаг?

Он набрал в грудь воздуха и сосредоточился.

— Спокойной ночи, дядя, — произнесла она.

И Крейк остановился. Верно. Одно быстрое движение, и он уйдет на отдых. Но Бесс-то останется.

А кто тогда спасет ее?

Он убрал нож от горла. Тот выпал из его руки и, зазвенев, упал на каменный пол.

185